«В 1965 году правительство Индонезии было свергнуто военными. Все выступавшие против военной диктатуры объявлялись «пособниками коммунистов»: члены профсоюзов, безземельные крестьяне, интеллигенция, этнические китайцы. В течение одного года, при прямой поддержке западных демократий, было убито свыше миллиона так называемых «коммунистов».
Для осуществления убийств режим использовал различные военизированные группировки и банды. Многие из этих людей находятся у власти и продолжают преследовать своих противников вплоть до сего дня. Когда мы встречались с убийцами, они с гордостью рассказывали нам о своей деятельности в те годы. Чтобы лучше понять их мотивацию, мы попросили героев фильма инсценировать сцены убийств своими силами – на их собственное усмотрение. Фильм посвящен запечатлению данного процесса и его последствий.»

Это вступление от создателей картины. Прочитайте его и задайте себе вопрос. Вы действительно хотите посмотреть это кино? Вы правда-правда хотите его посмотреть? Абсолютно точно? Потому что некоторые вещи увидев, нельзя развидеть обратно. И я говорю не о физической стороне насилия – этого здесь как раз практически нет. А есть тут нечто другое…



Сильнее всего действует, пожалуй, именно то, что персонажи фильма, убийцы, становятся его соавторами, принимая самое деятельное участие в процессе съемок. С определенного момента уже и не понимаешь даже, как воспринимать происходящее. Чуть ли не впервые на моей памяти в кино на такую тему показаны именно ЛЮДИ, которых не пытаются низвести до уровня картонных злодеев. А оттого гораздо страшнее – когда понимаешь, что «они» ничем не отличаются от «нас». Когда тебе обещают «документалку про массовых убийц», то невольно ожидаешь от героев двух вариантов поведения: либо покаянное размазывание соплей на тему «невиноватый я, меня заставили», либо ударение себя пяткой в грудь, дескать «и правильно убивали, и только за дело убивали, и вообще мало мы вас душили». Но ничего подобного нет и близко!

Вот эти люди, которые занимались тем, чем занимались. Вот они об этом рассказывают (и показывают) во всех деталях. Охотно общаются с киношниками, сами говорят о нужности и полезности такого фильма, который покажет правду. Некоторые немного сожалеют о содеянном, некоторые гордятся, некоторые вообще эмоций не показывают. Но поскольку бояться героям нечего (а многие из них – действительно «национальные герои», они не пытаются себя оправдать и обелить. Абсолютно откровенно говорят: «Да, мы убивали ни в чем не повинных людей. Ну, время такое было, жестокое. Сейчас об этом можно рассказать.» Палач хвастается, как изобрел способ быстро и бескровно убивать врагов режима с помощью мотка проволоки («сначала мы их просто забивали или расстреливали, а после внедрения этого метода, работа стала куда эффективнее». Газетчик, бывший в годы террора дознавателем, рассказывает по поводу ведения допросов и того, что отвечали арестованные: «Да без разницы, что они там отвечали! Мы все равно писали только то, что нам нужно. Нашей задачей было показать коммунистов максимально мерзкими и подлыми, чтобы народ их ненавидел.»

Или вот такой откровенный диалог:
- Сейчас часто говорят о «национальном примирении». Но вот вы видели, что мы делали с теми людьми. Скажите мне: будь вы на месте их родственников, вы бы смогли нас простить? Думаю, нет. Потому никакого примирения не будет, никогда. Это была война – или мы их, или они нас.
- Но даже если считать те события войной, ваши действия все равно попадут под определение военных преступлений.
- Военных преступников назначают победители. И знаете – я победитель. А насчет Женевской конвенции, и всего такого… Сегодня она есть, а завтра какая-нибудь другая конвенция будет, плохие станут хорошими и наоборот – такое уже бывало. Что было, то было, и сейчас нет смысла сожалеть, раскаиваться – все равно это ничего не изменит. Я ничего не отрицаю, и ни о чем не жалею. Мы делали правильное дело.

(Это, кстати, был один из немногих моментов, когда режиссер Джошуа Оппенгеймер как-то выразил свое отношение к теме фильма – в остальном никаких комментариев нет.)

Самое интересное, что фильм отнюдь не является политической документалистикой в чистом виде. Если заглянуть чуть глубже верхнего слоя, то можно заметить крайне любопытные (и временами пугающие) примеры «жизни имитирующей искусство». Помимо самого принципа «реальные убийцы разыгрывают сцены своих преступлений, а камера их снимает», фильм постепенно размывает грань между реальностью и кинематографом, между художественным и документальным. Эти самые бандиты/парамилитарес, как выясняется, в молодости фанатели по голливудскому кино и спекулировали билетами возле кинотеатров, а сейчас они сами становятся актерами в фильме о своих же подвигах – причем играют не только «себя», но и своих жертв тоже.

P.S. Один любопытный момент, который я, надеюсь, понял правильно. В субтитрах герои фильма часто характеризуются английским словом «gangsters». Исходя из контекста, на индонезийском языке они называют себя англицизмом «freemen» (дословно «свободные люди». Что, в зависимости от ситуации, может означать как собственно бандитов/убийц/гангстеров, так и использоваться в нейтральном смысле («боевики», и даже в положительном, типа «храбрецы», «бравые ребята». Могу ошибаться, конечно. А англицизмов и латинизмов в речи индонезийцев оказалось вообще на удивление много.



URL записи